Автор: Перевод рассказа Ричарда Марша «Нелли» из сборника «Во тьме ночной и в свете дня«. На иллюстрации к тексту картина Анны Бланден «Швея или за один короткий час» 1854 года, написанная по поэме Томаса Гуда «Песнь рубашки». Возможно именно она вдохновила Ричарда Марша на создание этого рассказа.
Оглавление сборника
Глава 1
– Что? – воскликнул мистер Гиббс и умолк.
Потом ахнул. Потом наклонился ближе. Потом торопливо произнёс:
– Это же Нелли!
Он заглянул в каталог – номер 259, «Стежок, стежок, стежок», Филип Боденхэм.
Это был небольшой холст, изображающий бедно обставленную квартирку, где на ветхом стуле за таким же ветхим столом сидела девушка и шила. Иллюстрация к поэме Томаса Гуда «Песнь рубашки».
Мистер Гиббс, широко распахнув глаза, уставился на портрет.
– Это же Нелли, – хрипло повторил он. – Нелли!
Он с трудом оторвался от лица швеи, побежал в вестибюль, где любители академической живописи хранили прайс-лист, и пролистал его – картина ещё не была продана. Художник просил за неё весьма скромную цену. Мистер Гиббс сразу же купил холст и вернулся к каталогу, чтобы узнать адрес автора. Мистер Боденхэм жил на Манреса-Роуд в Челси.
Несколько минут спустя, примчавшись туда в кэбе, мистер Гиббс стучался в дверь, на которой было выведено имя художника.
– Войдите! – прокричал голос изнутри.
Мистер Гиббс вошёл. Хозяин стоял у мольберта.
– Мистер Боденхэм?
– Это я.
– Меня зовут Гиббс. Я только что купил вашу картину «Стежок, стежок, стежок» в Академии…
Мистер Боденхэм поклонился.
– Я … я хотел бы… задать несколько вопросов о… о картине, – мистер Гиббс запинался и волновался как школьник.
Художник улыбнулся – он явно был приятно удивлён.
– Вы хотите задать несколько вопросов о картине, так?
– О … том, кто… изображён на картине. Об этой … натурщице, – мистер Гиббс порозовел как цветущий пион.
– О натурщице? – художник улыбнулся ещё шире.
– Да, о натурщице… Где она живёт?
Хотя день был относительно прохладным, Гиббса бросило в жар. Он полез в карман за платком, чтобы вытереть пот с лица.
– Понимаете ли, мистер Гиббс, это весьма необычный вопрос, — мистер Боденхэм, жизнерадостный на вид человек, казалось вот-вот рассмеётся. – Я совершенно вас не знаю, а среди художников не принято обсуждать наших натурщиц с незнакомцами. Так не пойдёт. К тому же, откуда вам знать, что я рисовал с натуры? Порой лица на картинах – плод воображения художника. Такое случается гораздо чаще, чем принято считать.
– Я знаю эту девушку!
– Знаете? Тогда почему вы пришли ко мне?
– Мне следовало сказать – я знал её, много лет назад
Мистер Гиббс нерешительно огляделся и опёрся рукой о спинку стула, будто искал у него моральной поддержки.
– Как я и сказал, мистер Боденхэм, я знал её. И любил, — сказал он прерывающимся голосом, обратив взгляд больших печальных глаз на художника.
Тот удивился ещё больше.
– Я был очень молод тогда, – продолжил мистер Гиббс. – И она была ещё совсем девочкой. Мы оба жили бедно и оба любили друг друга. Мы договорились, что я уеду из страны и попытаю удачи в колониях. Когда у меня получилось разбогатеть, я вернулся к ней…
Здоровяк умолк. Его искренность поразила художника.
– Это оказалось непросто. Временами я получал весточку от неё, но потом письма прекратились – как раз когда мои финансы улучшились. Сейчас я достиг цели и вернулся, чтобы увезти её с собой. Но она исчезла, мистер Боденхэм. Я искал её повсюду, как говорится, по всем углам. Я был в её старом доме и в моём – везде, но никто ничего не знает о ней. Она словно испарилась! Я уже начал думать, что мне придётся возвращаться одному, как вдруг увидел вашу картину в Академии и понял, что девушка на ней – это Нелли. Я купил ваш портрет – её портрет. И теперь хочу узнать, где она живёт.
Когда здоровяк закончил, несколько секунд стояла полная тишина.
– Это очень романтичная история, мистер Гиббс. Раз уж вы поделились со мной столь личными переживаниями, я буду рад сообщить вам, где живёт оригинал моего портрета – адрес, который услышал от неё во время нашей последней встречи. Полагаю, она часто меняет жильё. Когда я виделся с ней, она была, как бы это сказать, в весьма затруднительном положении.
– Насколько затруднительном, мистер Боденхэм?
– Боюсь, мистер Гиббс, настолько, насколько вообще возможно.
– Благодарю, – мистер Гиббс прочистил горло. – Так вы скажите мне адрес?
Мистер Боденхэм написал пару строк на обрывке бумаги.
– Вот он. Это улица позади госпиталя Челси. Весьма неприятное местечко, в чём вы легко сможете убедиться.
И мистер Гиббс убедился. Кэбмен привёз его в весьма неприятный район. Дверь дома под номером 20, на который указал мистер Боденхэм, была широко открыта. Мистер Гиббс постучал в неё тростью. Из комнаты слева выглянула неопрятного вида женщина.
– Здесь ли живёт мисс Брок?
– Никогда не слышала такого имени. Разве что наверху, на третьем живёт молодая женщина. Вы ведь здесь за натурщицей, верно? Потому что именно этим она и занимается – по крайней мере так говорят. На самый верх, первая дверь слева.
Мистер Гиббс шагнул к лестнице.
– И осторожней со ступеньками, – добавила женщина, – их надо разглядывать.
Она была права – приходилось старательно вглядываться, чтобы не споткнуться в темноте. Немного света решило бы эту проблему, и мистер Гиббс чиркнул спичкой, чтобы облегчить себе путь на вершину. Там было грязно и чем-то воняло. В слабом покачивающемся свете он нашёл дверь слева и постучал. Второй раз за день ему ответили:
– Войдите!
Правда теперь голос был женским. От этого звука сердце в его широкой груди застучало как кузнечный молот. А когда он дрожащей рукой открыл дверь, так буйствовавшее только что, оно замерло.
Комната, по сути пустой чердак под стропилами крыши, скудно освещалась маленьким слуховым окном – его стекло так заросло грязью, будто его не чистили десятилетиями. В мутном свете мистер Гиббс увидел стоящую в центре женщину.
– Нелли! – воскликнул он.
Женщина отпрянула, будто в отвращении.
– Нелли! Ты помнишь меня? Это я, Том! – мистер Гиббс шагнул к ней.
– Том? – эхом повторила женщина.
– Том! Да, моя дорогая, я Том! – повторил мистер Гиббс.
Он протянул руки как раз вовремя, чтобы поймать женщину, прежде чем она упала без чувств.
Глава 2
– Нелли! Ты не узнаёшь меня?
Женщина приходила в себя.
– Здесь есть свет?
Женщина слабо покачала головой.
– Понимаешь, у меня есть твой портрет – я никогда с ним не расставался, но когда я увидел картину с тобой, я даже не глядя на него сразу тебя узнал.
– Картину?
– Картину мистера Боденхэма «Стежок, стежок, стежок!» в галерее Академии.
– Мистера Боденхэма… Понятно, – тон женщины был весьма прохладным.
– Нелли, ты похоже не очень-то рада меня видеть.
– У вас есть деньги?
– Деньги, Нелли?
– Я хочу есть.
– Есть!
Слова женщины сошли на него как озарение.
– Есть! – повторила женщина и отвернулась.
– О боже, Нелли! – его голос дрожал. – По-подожди здесь, я скоро вернусь! У меня есть кэб.
Он вернулся почти мгновенно и принёс с собой едва ли не половину ближайшего магазина. В том числе и пачку свечей, которые расставил по всем углам комнаты и зажёг. Женщина меж тем робко ела, будто, несмотря на заявленный голод, была не рада еде.
– Это и есть мой портрет? – указала она на выцветшую фотографию девушки, которую мистер Гиббс достал из кармана.
– Разве ты не помнишь, Нелли?
– Как давно его сделали?
– Ну… Лет семь назад, или вроде того.
– Как думаете, я сильно изменилась?
Мистер Гиббс критически осмотрел её в свете свечей.
– Что ж… Тебе стоило быть полнее и выглядеть более счастливой, но это мы легко обустроим. А в остальном, хвала Господу, ты моя прежняя Нелли.
Он обнял её, и женщина резко вдохнула.
– Нелли, боюсь, у тебя были не лучшие времена, — он ещё раз осмотрел её держа за плечи.
Женщина внезапно вырвалась.
– Хватит об этом! Хватит! Эта жизнь… – она сделала паузу, после которой её голос стал необычайно твёрдым: – Но несмотря на всё, я сохранила честь. Клянусь. Никто не знает, как трудно женщине в моём положении не пойти по кривой дорожке. Но я не пошла. Том, – она с явной неловкостью взяла его за руку, – скажи, что ты мне веришь!
Единственный ответ, который он смог придумать – это снова обнять и поцеловать её.
Мистер Гиббс снабдил вновь найденную любовь деньгами, на которые она обновила свой гардероб. Он снял для неё другое жильё в более приятном районе в Патни, куда стал часто наведываться.
На этих свиданиях он заметил, что годы всё же изменили её. Она оказалась более неуступчивой, по сравнению с прежней Нелли. Хотя кто знает, что ей пришлось пережить. Родители умерли, она осталась одна, без друзей и денег. Его письма терялись и не доходили до неё. И её письма тоже не достигали цели – в начале своего путешествия он не имел постоянного адреса.
Она решила, что он либо умер, либо забыл про неё. Её сердце ожесточилось. Она была вынуждена бороться за существование, любым трудом добывая свой хлеб. Она была учительницей, прислугой, хористкой, швеёй, натурщицей – любая работа оборачивалась неудачей. Единственное, что у неё получалось – не умереть с голоду. Да и с этим она справлялась не очень хорошо. В то утро, когда мистер Гиббс нашёл её, она не ела уже два дня. Тогда она решила, что если до конца дня ничего не изменится, она пойдёт искать удачу в Темзе.
Эту историю она рассказала не сразу, а постепенно, кусочек за кусочком, уступая настойчивым расспросам своего любовника. Поначалу она вовсе не хотела говорить – слишком больно было закапываться в воспоминания. Однако её слушатель воспринимал всё с таким неисчерпаемым запасом понимания, что подробное перечисление бед пошло ей на пользу. Её жизнь была полна страданий. Но сейчас они закончились, и было даже в некоторой степени приятно вспоминать о них, как о чём-то, что осталось в прошлом.
Окружённое достатком сердце женщины смягчилось и помолодело. Она не только пополнела, но и расцвела – внешне и внутренне. Мистер Гиббс решил – и немедленно сказал об этом ей – что она стала даже красивее, чем в юности. Красивее, чем на фотографии. Её улыбка в этот момент была бесконечно очаровательной.
Приближался день свадьбы. Мистер Гиббс готов был жениться сразу же как только нашёл её на чердаке в трущобах Челси. Но она тогда отказалась. Да и потом не поднимала эту тему. Послушать её, так выходило, будто пережитые трудности сделали её непригодной для семейной жизни. Он посмеялся над её словами, и день свадьбы был назначен.
Она отложила его один раз, а потом ещё один. Говорила, что ей надо сперва восстановить силы, что не хочет выходить замуж, пока ужасные картины прошлого преследуют её в ночных кошмарах. Он отвечал, что призраки прошлого перестанут её преследовать сразу после свадьбы, а восстанавливать силы лучше всего в его объятьях. Наконец она сдалась.
День окончательно был назначен. И день приближался.
Чем ближе он был, тем больше она беспокоилась. В вечер накануне свадьбы её тревожность достигла своего пика. Никогда прежде она не была так мила и ласкова с ним. Они должны были расстаться всего на несколько часов, чтобы вновь встретиться утром и никогда больше не разлучаться. Однако она никак не хотела его отпускать.
Как раз перед тем как он ушёл, между ними состоялся любопытный диалог.
– Том, – сказала она, – Представь как после свадьбы ты обнаружишь, что я не такая славная, как ты думаешь. Что тогда ты скажешь?
– Скажу? Ничего.
– Наверняка скажешь, иначе какой из тебя мужчина. Представь, к примеру, что я обманула тебя.
– Я не хочу представлять такую чепуху!
Она была в его объятьях, но теперь отстранилась.
– Том, посмотри внимательно, – сказала она, встав под свет газовой лампы. – Уверен, что знаешь меня?
– Нелли!
– Уверен, что не перепутал меня с кем-то другим? Уверен, Том?
– Абсолютно! – он снова обнял её.
Она настойчиво посмотрела ему в лицо.
– Том. Может быть ты однажды перестанешь ценить меня так же как сейчас. Но… – она приложила палец к его губам, чтобы он не прерывал её. – Что бы ты обо мне не думал, я всегда буду любить тебя… Больше жизни.
Она неожиданно страстно поцеловала его.
Утро следующего дня обещало прекрасную погоду. Отношения у них развивались необычно, и свадьба тоже предстояла такая же. Мистер Гиббс должен был заехать за своей невестой в её апартаменты, а потом сесть вместе с ней в двуколку и отправиться в церковь.
До назначенного часа было ещё далеко, а жених уже стоял у дверей дома, где жила его возлюбленная. На стук немедленно ответили – его ждали. Сама домовладелица открыла дверь.
– Мисс Брок ушла, – сообщила она, сочувственно глядя на гостя.
– Ушла? – переспросил мистер Гиббс, озадаченный её тоном. – Куда? На прогулку?
– Нет, сэр, ушла насовсем. Она оставила письмо для вас, сэр.
Хозяйка вручила ему конверт с простой надписью «Томасу Гиббсу, эсквайру». С ним в руке и со странной тяжестью в сердце он вошёл в опустевшую гостиную. Там он вытащил письмо из его обиталища и прочёл:
«Мой дорогой, любимый Том. Ты никогда не был по-настоящему моим, и это последний раз, когда я могу тебя так назвать. Боюсь, мне придётся вернуться к той жизни, от которой ты меня спас, потому что я не твоя Нелли»
Чёткие и ясные, дважды подчёркнутые слова, однако он перечитывал их снова и снова, прежде чем понял. Что это значит? Его возлюбленная внезапно сошла с ума? Строчки плыли перед глазами. Ему пришлось сделать усилие над собой, чтобы продолжить читать.
«Я не понимаю, почему ты нас перепутал. Чем больше я думаю об этом, тем более странным мне это кажется. Полагаю, тому виной картина мистера Боденхэма – это она похожа на Нелли, а не я. Всегда считала, что мистер Боденхэм нарисовал какую-то другую девушку, а не меня, хотя я и была его натурщицей. И фотография Нелли ни капли на меня не похожа. Мне кажется, что ты прибыл в Англию, неся с собой идеальный образ Нелли, так хотел найти её, любить её, что увидел её в первой попавшейся женщине. Это единственное объяснение, которое я могу придумать.
Мои чувства объяснить легче. Я уже говорила тебе, что голодала, когда ты пришёл – это чистая правда. Я была так слаба и несчастна, что твоё внезапное появление и странное поведение – я ведь совершенно тебя не знала – окончательно опустошили меня. Когда я очнулась, рядом со мной был мужчина, который вроде бы знал меня и признавался в любви – ни один человек до этого не говорил мне таких слов. Я послала тебя за едой. Пока ты ходил, я сказала себе – я знаю, это прозвучит ужасно, Том! – что наконец-то мне выпал шанс хотя бы на время избавиться от нищеты, и глупо будет его упустить.
Я поняла, что ты перепутал меня с кем-то, но решила пока не говорить тебе правду. Я была уверена, что скоро ты сам поймёшь ошибку. И отказалась думать, что будет потом. Но события развивались слишком быстро – быстрее, чем я могла представить. Ты так и не догадался. А потом и вовсе заговорил о свадьбе. Мне страшно было думать о таком будущем.
Для начала потому, что – прости меня, но я должна об этом написать, раз уж это моё первое и последнее письмо тебе – я начала влюбляться. Не в того человека, каким я тебя считала, но в того, кем ты на самом деле был. Я влюбилась – люблю и сейчас, и никогда уже не перестану любить тебя, хотя раньше я не представляла, что такое возможно.
Я уже сказала прошлой ночью, когда поцеловала тебя – люблю больше жизни. Намного, намного больше, ведь моя жизнь ничего не стоит, но твоя, Том, совсем другое дело. Я не могу позволить тебе жениться на мне, ведь ты хотел сделать своей женой другую, девушку из твоего прошлого, идеальный образ, который ты сам придумал. Я бы хотела выйти за тебя, но не под чужой личиной. Раз уж мне не хватило смелости всё тебе рассказать – я бы не смогла смотреть тебе в лицо после этого – я чувствую себя вором. И с этим чувством я возвращаюсь обратно к той жизни, от которой ты меня когда-то спас.
Я была счастлива с тобой – гораздо больше, чем рассчитывала. Я наслаждалась украденными поцелуями…
Твоё счастье ещё впереди. Ты обязательно найдёшь Нелли. Такая любовь не должна остаться без награды. А я просто случайность, глава твоей жизни, которая сейчас подошла к концу. Благослови тебя бог, Том.
Твоя – нет, не Нелли – но твоя Хелен Ривс.»
Мистер Гиббс прочитал письмо. А потом прочитал ещё раз и ещё раз, и ещё. Наконец он понял. Сразу же после этого явилась домовладелица – так точно выгадала время, будто подглядывала за ним в замочную скважину.
— Когда ушла мисс Брок?
– Весьма рано, сэр. Я прямо опешила, когда она заявила, что уходит – и это-то в день свадьбы!
– Она сказала, куда пойдёт?
– Ни слова, сэр. Сказала только – «Миссис Хорнер, я ухожу. Передайте это письмо мистеру Гиббсу, когда он заглянет» – и хлопнула дверью, сэр.
– Она взяла с собой что-нибудь из вещей?
– Только обычную сумочку и больше ничего.
Мистер Гиббс молча покинул гостиную и вышел на улицу. Ждущему там кучеру было велено двигать, но не в церковь, а в трущобы Челси, чему он немало удивился.
Она писала, что возвращается к прежней жизни. А её прежняя жизнь была связана с тем чердаком на улице позади госпиталя. Мистер Гибс решил, что стоит поспрашивать там, может кто-нибудь что-нибудь знал ней. Но никто не знал. Тогда он оставил визитку и попросил сообщить ему, если лже-Нелли появится.
Носится по городу, надеясь на чудо, было бы неразумно, потому он отпустил двуколку и побрёл по Кингс-Роуд. Когда он проходил мимо Слоун-Сквер, чей-то голос окликнул его.
– Том!
Женский голос. Он обернулся. Женщина позади с улыбкой смотрела на него. Тучная неопрятная дамочка в дешёвом безвкусном наряде, который к тому же знавал лучшие времена. Совсем не та, чей оклик мог бы заставить сердце биться чаще. Однако что-то в её голосе и лице казалось мистер Гиббсу неуловимо знакомым.
– Том! Ты не узнаёшь меня? Это я, Нелли!
Несколько мгновений он пристально смотрел на неё, а потом… Это же Нелли! Настоящая Нелли, та самая, которую он помнил и которую искал. Неряшливая модница с визгливым голоском и грубой душой, столь непохожа на другую Нелли, чей мягкий мелодичный тон был не последним из её достоинств. Осознание сошло на него как гром среди ясного неба. Мистер Гиббс покачнулся и повалился на парковую ограду.
– Том, что с тобой? Ты в порядке? Так рад меня видеть, что совсем мозги растерял? – она рассмеялась неприятным повизгиванием кокни.
Мистер Гиббс взял себя в руки и восстановил вертикальное положение.
– Спасибо, я в порядке. А ты?
– Со мной всё хорошо. Да иначе и быть не может – у меня нет времени болеть, – она снова рассмеялась. – Раз уж я тебя встретила, пойдём, пообедаешь с нами.
– С нами? С твоими родителями?
– Ну, папаша мёртв уж пять лет как, а мамаша – три, так что обедать с ними ты точно не захочешь, – и снова она рассмеялась. – Я про своего благоверного. Что? Ты же не думаешь, что я до сих пор в девках хожу? У меня уж и детей пятеро.
Мистер Гиббс привалился к ней, и женщина потащила его за собой.
– А знаешь, мы неплохо устроились по жизни, – она снова рассмеялась. Казалось её переполняло веселье, чего нельзя было сказать о мистере Гиббсе. – Мы теперь торгуем рыбой. У Уильяма очень приличная лавка, не хуже соседских. А вот и она.
Женщина остановилась перед рыбным магазинчиком.
– А вон там наше имя, – она указала вверх на вывеску. – Раньше я была Нелли Брок, а сейчас миссис Морган.
Снова засмеявшись, она прошла сквозь магазин к маленькой задней комнате. Там сидел на столе и читал газету мужчина без пиджака, но в голубом фартуке.
– Уильям! Угадай, кого я привела повидаться с тобой. В жизни не догадаешься! Это Том Гиббс, тот самый, о котором я тебе столько рассказывала!
Мистер Морган вытер руку о фартук и протянул гостю. Пожимая её мистер Гиббс заметил, что та всё равно явственно воняет рыбой.
– Как жизнь, Гиббс? Рад вас видеть! – сказал мистер Морган и повернулся к жене: – А где Джордж? Там две камбалы надо доставить на Сидни-Стрит, а вокруг ни души.
– Треклятый негодник, этот Джордж. Как он нужен, так его нигде не найдёшь! Помнишь Уильям, что я рассказывала тебе про Тома? Он был моим первым ухажёром. Потом он уехал, чтобы сколотить состояние, а я осталась ждать его возвращения. И ждала бы до сих пор, если бы ты не попался.
– Хотел бы я, чтобы она дождалась вас, Гиббс. Тем лучше было бы для меня, и тем хуже для вас, старина.
– Мужчины все так говорят, стоит им только пожениться. – рассмеялась миссис Морган.
Её мистер, впрочем, не был настроен шутить.
– Тебе-то хорошо говорить. А вот меня не устраивает, как ты ведёшь хозяйство – об этом я пытаюсь сказать. Твоя новая квартирантка явилась, пока тебя не было, а комната для неё похожа на свинарник – и мне пришлось вести её туда самому, как раз когда в магазине было полно покупателей! – мистер Морган устало потёр переносицу. – Ладно, ещё увидимся, Гиббс. Кто-то должен заняться делом.
Мистер Морган отлучился в магазин, и мистер Гиббс остался наедине со своей бывшей возлюбленной.
– Не обращай внимания на Уильяма. Он хороший человек, но немного капризный. Все мужчины становятся капризными, когда что-то идёт не так, как они хотят. Сейчас я сбегаю наверх и пришлю к тебе квартирантку – мне надо прибрать её комнату. Вчера в ней спали дети. Эта дамочка явилась так внезапно – до сегодняшнего полудня я и не думала, что у нас будет квартирантка. Подожди здесь, я вернусь через минуту. А потом мы пообедаем.
Оставшись один мистер Гиббс постепенно пришёл в себя. Могла ли эта женщина, мать пяти детей, быть его Нелли – той самой Нелли, о которой он мечтал и которую так стремился найти? Должно быть она изменила ему, как только он уехал. Писала ему любовные письма, а сама уже стояла у алтаря с Уильямом Морганом. Выходит, его память подвела его? Или то было воображение? Юность и расстояние затуманили его взгляд? Была ли она в прежние времена такой же вульгарной женщиной, какой выглядела сейчас? А может это он повзрослел и изменился?
Пока он сидел так, размышляя над внезапно свалившимися на него вопросами, открылась дверь, и кто-то вошёл.
– Прошу прощения, – сказала вошедшая, увидев, что она в комнате не одна.
Мистер Гиббс поднял глаза. Этот голос подействовал на него как заклинание волшебницы. Весь дрожа он вскочил на ноги. В дверном проходе стояла Нелли – настоящая, не фальшивая. Нелли из его воображения. Нелли, на которой он собирался сегодня жениться.
– Нелли! – воскликнул он и бросился к ней.
– Том! – она отшатнулась.
– Моя дорогая! – он обнял её.
– Том, — простонала она, – как ты не понимаешь – я не Нелли!
– Я знаю это, и хвала Господу, что ты не она!
– Том, что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, я нашёл Нелли, и, хвала небесам, я нашёл тебя тоже, и никогда теперь не потеряю снова.
Однако уединиться им не дали – дверь снова открылась, и вошла миссис Морган.
– Том, это наша новая квартирантка. Я попросила её спуститься вниз, пока я прибираюсь в её комнате. Мисс Ривс, это мой прежний ухажёр – мистер Гиббс.
– Мы знакомы. Мисс Ривс, я уже рассказывал вам о миссис Морган, хотя и не называл её таким именем. Это Нелли.
Мисс Ривс уставилась на миссис Морган и ахнула.
