Автор: Исторически так сложилось, что книги свободнее других видов искусства в плане выражения авторского взгляда на мир и события. Отчасти поэтому, когда государство начинает что-то запрещать, книг это касается в первую очередь – они считаются более серьёзным и важным искусством, чем видеоигры, к примеру, которым прощаются многие вольности.
Когда началось то, что нельзя называть, я стала читать книги, чтобы отрефлексировать реальность вокруг себя. Как-то проанализировать и понять, почему адекватные люди внезапно сошли с ума и превратились в носорогов, христиане забыли свои заповеди, а чёрное и белое поменялись местами.
Однако запреты давят всё сильнее. Переводы, сделанные «иностранными агентами», осуждают и прячут активнее, чем порно. Русскую классику от нашего-всего Достоевского удаляют из магазинов за упоминание розовой любви. Новые издания печатают, замазывая чёрным всё запретное.
Постепенно я оказалась в мире, где не могу говорить о книгах. Не могу сказать, почему мне понравилась та или иная, не могу свободно порассуждать на какую-нибудь интересную мне тему… Поле дискуссий на литературных сайтах сузилось до грязного белья классиков или обсуждения любовных романов для школьниц и домохозяек.
Возможно из-за этого я постепенно охладела к этому виду искусства, и к концу года почти перестала читать. Впрочем, за первое полугодие книг всё равно набралось достаточно для итоговых топов.
«Молчаливый город» Ма Ли
Иронично, что одна из лучших книг моего 2024-го как раз об этом – о запретах. Ну как книг… Это маленький рассказ китайского писателя Ма Ли.
Антиутопия о мире недалёкого будущего, где правительство от запретов произведений и тем перешло к запрету отдельных слов. Всё ради «заботы о гражданах», якобы чтобы устранить негатив в интернете и на улицах и склонить всех к вежливому доброжелательному общению.
Долой спорные темы, противостояние мнений и, конечно же, долой осуждение действий партии. Долой произведения, книги, фильмы, игры, которые содержат запрещённые слова – как ярко это напоминает нынешнюю борьбу с четырьмя развратными буквами.
Собраться вместе, свободно поговорить или почитать классику – сродни преступлению. Хотя главный герой, конечно же этим занимается. Если дать политикам волю, они быстро перегнут палку – что и случилось в сюжете рассказа. Список разрешённых слов сокращался с каждым днём, пока не останется ни одного, и увидев на улице старую знакомую, герой может только кивнуть, надеясь, что она заметит.
«Что пройдёт то будет мило» Баошу
Китай в целом весьма похож на нас. Эта страна тоже когда-то была империей, которая рухнула и возродилась под красным флагом. В ней тоже был период лютой диктатуры, когда коммунизм строили путём массовых репрессий – времена Культурной революции Мао, которая уничтожила огромный пласт культуры и её носителей, пытаясь выковать нового коммунистического человека…
Точно так же, как у нас, в китайском современном обществе немало тех, кто считает, что те времена были не так уж и плохи, что репрессии были во благо, а молодёжь нынче совсем распоясалась и не ценит дедов. Стандартное стариковское «раньше было лучше», даже если это раньше обильно измазано красным.
«Что пройдёт, то будет мило» — повесть китайского фантаста Баошу, родившаяся из его споров в интернете с любителями «Китая, который мы потеряли».
2012-й год – время, когда люди массово ждали конца света. Это была шутка, о которой сейчас уже все забыли, но в повести он действительно случился. Только без ярких спецэффектов, падения метеорита и прилёта инопланетян – просто время начало двигаться в обратном направлении.
И герою, который тогда был ребёнком, предстоит расти и стариться в ХХ веке.
От видеоигр и интернета к площади Тяньаньмэнь, диктатуре Мао, гражданским войнам, японской оккупации и дальше вглубь истории. Действительно ли прошлое было лучше? Или ностальгия искажает воспоминания, и люди скучают не по прошлому, а по временам, когда они были молоды и здоровы, а впереди целая жизнь?
Как научная фантастика повесть слабовата – в сюжете много условности, а логикой в него лучше не тыкать. Но как философская притча или политическое рассуждение – 10/10.
«Свидетели войны» Николас Старгардт
Я часто слышу мнение, что во время войны не хочется читать о войне – лучше эскапировать во что-нибудь лёгкое, максимально оторванное от реальности. Но у меня получилось наоборот – мне хотелось читать больше книг о прошлых войнах.
В 2022-м я читала книгу Стардгардта «Мобилизованная нация» — о том как менялась жизнь и мировоззрение простых немцев в течение Второй Мировой. В этом году я прочитала его же книгу «Свидетели войны», посвящённую детям.
Детям тех же простых немцев, на которых со всех сторон лилась пропаганда, и которые честно считали, что в речах диктатора заключена истина. Детям евреев, которых отправляли в концлагеря вместе с родителями. Детям, которых вывозили с оккупированных территорий Польши, чтобы передать в немецкие семьи и воспитать как правильных арийцев.
Детям, которые попадали в исправительные колонии и умирали там от голода. Детям, которые отправлялись на фронт в конце войны. Детям, которые много лет после войны искали свои настоящие семьи.
Весьма достойная книга. Хотя описывать мои впечатления о ней целиком… опасненько в наши дни.
Вечный █████ [данные удалены]
[███ ███ запрещён на территории РФ и союзных государств за ██████ ██████ █ ██████ ████████████]
«Сломанный меч» Пол Андерсон
Ладно, хватит о грустном. Я читаю не только серьёзные книги – в этом году нашлось место и фантастической литературе. Я прочитала вполне неплохую трилогию «Тёмный эльф», пока играла в Baldur’s Gate 3. И любопытный японский постмодернизм «Империя мертвецов» — который в русском издании изрядно подпорчен уродской обложкой…
Но лучшим фэнтези года была эта книга.
Я весьма удивилась, когда узнала, что она написана в 1954-м году – несмотря на относительную новизну, она выглядит как самое классическое фэнтези. Из тех времён, когда жанр ещё не родился, дотолкиновских, а может и ещё старше.
Уж очень «Сломанный меч» напоминает древние саги – беспощадная эпоха викингов, у которых главенствует право сильного, Один, который как раз примерно в эту эпоху начал трансформироваться в дьявола, когда скандинавскую мифологию начало постепенно вытеснять христианство – сплошное удовольствие читать эту книгу, когда знаком с мифами северной Европы и их путешествием сквозь века.
Так и виделись отсылки на тех исландцев, которые весело рубили друг друга в кровной вражде, а потом съездили к Папе Римскому, который обнулил их грехи и превратились в праведников. Вроде бы это было в «Саге о Ньяле».
Редко встречается ныне фэнтези, которое настолько пропитано духом суровой классики, не сюсюкается с читателем, но и не пытается запугать его натужной «тёмностью».
