Автор: Вторая часть литературных итогов моего 2020 года будет посвящена книгам. Как и первая, это итоги моего года, то есть книги, которые я прочитала в 2020, а не новинки, которые вышли в этом году.
И расставлены они будут в произвольном порядке, потому что сложно из примерно сотни книг выбрать одну самую лучшую и поставить её на первое место. И уж тем более невозможно расставить книги разных жанров, стран и эпох в порядке их хорошести.
Первую часть итогов, посвящённую манге, можно прочитать по ссылке.
«Белая птичка» Джеймс Барри
«Питера Пэна» в русскоязычном пространстве знают очень хорошо. Да и на условном Западе он уже больше века не теряет популярность – о нём снимают фильмы и сериалы, пишут переосмысления его истории, делают игры… А вот о том, что сказки о нём являются частью другой книги, где Неверленд и феи далеко не на первом плане, знают немногие.
Этой другой книгой и является «Белая птичка».
Это история немолодого одинокого джентльмена. С созданием собственной семьи у него не сложилось, так что он пытается справиться с кризисом среднего возраста, помогая другим семьям стать счастливее. Подстраивает «случайную» встречу влюблённым, помогает девочке из небогатой семьи найти работу… Истории о Питере Пэне – это сказки, которые он рассказывает соседскому малышу.
Очень милая и трогательная книга, заинтересовавшая меня ещё и тем, как в идиллическую картину примешивается далёкий от благостного быт Британии конца XIX века. С одной стороны, история доброго дядюшки, с другой — классовое неравенство, нищета, необразованность, замужней женщине работать неприлично, так что на работу отправляют детей, как только они дорастают до хоть какой-нибудь сознательности… Весьма любопытное сочетание.
«Пришествие фей» Артур Конан Дойл
Раз уж вспомнились феи, то можно поставить рядом эту книгу. «Пришествие фей» очень похожа на «Белую птичку» — старая-добрая Англия, работающие дети и богатые бездельники со странными причудами, сказки про фей… Вот только в отличие от предыдущей, эта книга относится к документальной литературе.
Это сборник статей Артура Конана Дойла, который под конец жизни отставил в сторону логику и дедукцию и увлёкся спиритизмом и феями, в реальность которых искренне верил. Так что когда две девочки из деревушки Коттингли решили пошутить, прикрепив нарисованных фей к траве и сфотографировав их как живых, именитый писатель и его сторонники восприняли эти фотографии как доказательство существования тонкого мира фейри.
Этот сборник описывает аферу, известную ныне как «феи из Коттингли», споры сторонников и противников подлинности фотографий, поездки в этот городок в надежде увидеть новых фей (и ведь находились те, кто видел). А заодно атмосферу начала века, когда по Европе прокатилась волна острого интереса к спиритизму и прочим мистическим околонаукам.
«Поворот винта» Генри Джеймс
И снова Англия (в этом году мне везло на хорошие книги из этой страны). Повесть малоизвестного автора Генри Джеймса в этом году оказалась на слуху едва ли не у всех любителей мистики и ужасов, потому как по ней был снят довольно популярный сериал «Призраки поместья Блай». Я его не смотрела и сравнивать с книгой не возьмусь, но повесть сама по себе отличная.
На первый взгляд, это классический ужастик о жутком доме, куда приезжает жить главный герой. Героиня вернее – молодая гувернантка нанимается воспитывать двух странных детей, которые скрывают от взрослых какую-то страшную тайну.
Если присмотреться – подробная психологическая картина наивной девушки, начитавшейся готических романов и пытающейся вообразить себя их героиней. То она Джейн Эйр (хотя этот вариант быстро отпал, потому как наниматель даже разговаривать с прислугой не желает), то жертва преследующих призраков, то храбрая защитница…
Реальность, к несчастью для неё, упорно не желает быть готическим романом. И фантазии приводят к печальным последствиям.
«Совы на тарелках» Алан Гарнер
Небольшая детская книжка о двух детях, которые приехали на каникулы в уэльскую деревеньку. Встретили там третьего – сына домработницы – подружились, влипли в мистическую историю, поссорились, помирились… Простой незамысловатый сюжет, за которым скрывается многовековая история валлийского народа.
Неизвестно, слышал ли Гарнер высказывание Чехова о том, что краткость – сестра таланта, но в небольшую книжку уместил множество смыслов и подтекстов.
Для меня основным стал националистический. Детство автора выпало на далёкие нетолерантные времена, когда валлийцы в Британии считались людьми второго сорта, в отличие от англичан. Детям этой нации запрещалось говорить на родном языке в школах, а в светлое будущее им путь был закрыт – только в низкооплачиваемый рабочий класс. Эту нерадостную картину (которую, к слову, легко можно перенести в условия моей малой родины) автор и перенёс в свою книгу.
Валлийская культура стирается, вытесняется английской, всё, что от неё осталось – это яркие побрякушки для туристов, да и те выпускаются с пометкой «сделано в Англии»… Даже их победившая империя присвоила себе.
Впрочем, национальным вопросом книга не ограничивается, и в ней, как в любой достойной литературе, можно найти много других тем. И конфликт поколений – столетиями дети не слушают старших и наступают на те же избитые грабли, и цену выбора – в отличие от многих других детских авторов Гарнер не делит решения на хорошие-правильные и плохие-неправильные, потому что взрослая жизнь сложнее этих лощёных схем, и религиозные – знатоки кельтской культуры легко разглядят в книге отголоски кельтских представлений о цикле жизни и смерти.
«Пищеблок» Алексей Иванов
С Англией покончено, и пришла пора обратить внимание на родных пенатов. Я с подозрением отношусь к современной русской фантастической литературе (во многом благодаря фэнтезийному девчачьему порно, коим завалены полки магазинов).
Но при этом люблю вампирскую тематику, так что сложно было пройти мимо такого занятного сочетания — вампиры в СССР. Как можно догадаться по присутствию этой книги в итогах года, она оказалась отличной.
Алексей Иванов некогда работал учителем и собственное детство тоже не забыл, так что дети, их заботы и интересы, их ссоры и страшилки описаны живо и атмосферно.
А ещё живее и, увы, актуальнее описана у него воспитательная система. С фальшивой задорностью вожатых, с самодеятельностью и самостоятельностью, которые проявлять обязательно нужно, но в то же время категорически нельзя, с взрослыми, которые думают, что могут за детей решить, что им будет интересно… Именно этой печальной жизненностью книга задела моё сердечко тоже некоторое время отсидевшее в школе на учительском месте.
«Гибель дракона» Сакё Комацу
Что произойдёт, если Япония начнёт медленно погружаться под воду? Как на это отреагирует японское правительство? Как это отразится на других странах? Что произойдёт с курсом йены и мировой экономикой? Как поведут себя японцы? Этими вопросами задался Сакё Комацу, и ответом на них стала «Гибель дракона» — масштабная апокалиптическая фантастика.
Апокалипсис не редкий жанр в научной фантастике, но эта книга привлекла меня реалистичностью описываемых событий, как с научной точки зрения, так и с социальной.
И тем, что книга, несмотря на возраст, не кажется устаревшей. Да, в ней есть признаки доисторических технологий, когда компьютер нельзя было переносить из комнаты в комнату, или батискафов всегда два на страну, а покупка третьего становится едва ли не общегосударственной проблемой. Однако автор не акцентирует внимание на развитии технологий, сосредотачиваясь больше на социальных и геополитических вещах, а они даже 50 лет спустя почти не изменились.
«Князь пустоты» Р. Скотт Бэккер
Хоть я и предпочитаю фэнтези всем остальным жанрам и чаще всего берусь именно за него, в этом году мне попалось довольно мало книг, которые можно без оговорок посоветовать другим. А до итогов года и вовсе добрались всего две. Зато очень хороших.
«Князь пустоты» — лучшее тёмное фэнтези в моём книжном опыте, а Бэккер – один из самых любопытных ныне живых авторов. (на самом деле это не одна книга, а трилогия, из которой я пока прочитала только две части, и которая входит в цикл под названием «Второй апокалипсис»)
Причин попадания в топ у этой книги две – её мир и подход автора к созданию персонажей. В отличие от многих других авторов фэнтези, Бэккер взял за основу не средневековую Европу, а смешение разнообразных культур, в которых можно углядеть черты Византии, эпохи крестовых походов, Древнего Рима и Персии.
Что касается персонажей, то для каждого из главных (а их здесь не один десяток) автор создал не просто характер, а точку зрения, своеобразную призму, сквозь которую они смотрят на мир, себя и события. И атмосферно её прописал, едва ли не подгоняя собственный стиль под безэмоциональность одного героя и напыщенность другого.
«Заводная ракета» Грег Иган
Это, наверное, самая странная книга, которую я прочитала в 2020-м.
Что может получиться, когда автор рассказывает историю о живых цветах, которые спят в земле, выращивают красный цвет на полях и превращаются в свет, когда умирают? Твёрдая научная фантастика с пространными рассуждениями о длине световой волны и темой феминизма, настолько острой, что такое не встретишь и у самих писательниц-феминисток. И всё это на фоне незаметно наползающего на мир апокалипсиса.
Жанр фантастики позволил автору размахнуться в полную силу. Обострить тему гендерных ролей и их ограниченности – тем, что женщины-цветы у него умирают во время родов, потому что размножаются делением. Пнуть малочисленность женщин в среде учёных определённых направлений: зачем девочке делать карьеру в науке, если она всё равно скоро родит, и на этом её жизнь закончится? – считают цветы-мужланы (пусть женщины-люди и не умирают после рождения ребёнка, но для многих он становится финальной точкой в личностном развитии, потому как воспитание отнимает немало времени).
Там же можно разглядеть нелестную характеристику мирового сообщества, слишком неповоротливого и вялого, чтобы быстро реагировать на надвигающуюся опасность. Тем более когда отдельные части тянут его в разные стороны – отличное предсказание пандемии 2020-го года в немалой степени разразившейся из-за упёртости некоторых стран. Хоть «Заводная ракета» и стоит на последнем месте в этом списке, это одна из лучших научно-фантастических книг XXI века
